[Елена]

Автор оригинала: Ghera
Не "Пьяццо Сен Пьетро", а "Пьяцца Сан-Пьетро".

Моя, вина, признаю, но в тот момент мне было важнее определить точное географическое местоположение этого человка. Поэтому я разбирала карту Рима именно с этой точки зрения и не смогла точно перевести название. Итальянский - не мой язык...к сожалению, изучала не его ,а латынь. И тяжело все-таки разбирать в ACDSee пикселированные буквы. Если это может меня оправдать.


А вот теперь уже серьезный наезд.

Вы читали Юргена Торвальдса "Век криминалистики"? Рекомендую. Книжка написана популярно.

И сюда же

Не Генри Гиске, а Анри Жиске.

Разумеется, я читала Торвальда. Это моя настольная книга с 13-ти лет. И когда писала главы, посвященные расследованию, то в первую очередь, сверялась именно с ней.

Судя по тому, что у Вас она названа, "ВЕК криминалистики", а в моем издании - "СТО лет криминалистики", и автор - не ТорвальдС, а ТорвальД, то вполне возможны расхождения в русификации имен. В моем издании - как раз - Генри Гиске, и, между, прочим, Гуфе (Часть 2 "О чем рассказывают мертвые, или этапы развития судебной медицины", главы 1, 3-4). , а не Гуффэ, как у Вас.

Полиция Видока состояла не из арестантов, а из преступников. Арестант - это тот, кто сидит
в заключении.

Но в таком случае и преступник - это тот, кто не отбыл срок. Потому что после отбытия наказания дело закрывается, и человек перестает быть преступником. Так что в данном случае, как к моей версии (фигуриющей в моем издании Торвальда), так и к Вашей, будет применим дополнительный эпитет "бывшие"

Инспектор не мог читать "ликбез" - это слово придумали на сорок лет позже в совсем другой стране.

Разумеется, это был специально сделанная ошибка. Но если соблюдать все историко-лексические законы, то пришлось бы выстраивать диалоги совершенно по-другому. И разве не имеет права жить альтернативный перевод некоторых слов?

Не в "локтевых ямках", а в локтевых сгибах.

Мой учебник судебной медицины, 20-летней, правда, давности, настаивает на ямках. Может, конечно, за эти годы, взгляд на анатомию изменился.

"Основная наша задача, как экспертов - по особенностям раны и раневому каналу определить свойства орудия"
Этим занимаются не полицейские, а трупорезы, то есть патологоанатомы.

А кто сказал, что Деламбр был "уличным инспектором"? Умные люди во все времена старались повысить свое самообразование. Кто мешал ему присутствовать при вскрытиях?

Действие в каком году происходит? Правильно.

Вот вопрос года меня волнует очень сильно. Поскольку у Леру это 1881, а у Шумахера - 1870. Я же пока с хронологией точно не определилась.

В то время экспертов-медиков еще просто не было в широком употреблении. А уж лабораторий тем более. И раневые каналы еще никто не изучал. И термина такого не было.
В 1882 году еще даже не все умели правильно вскрывать трупы, о чем довольно ясно говорит дело Эстер Шоймоши (оно же "дело еврейских жертвоприношений").

Озлобленные дураки-фанатики были всегда. Кроме того, Эстер в первый раз обследовали обычные врачи из соседней деревушки Тисдада. Хирурги Трайтлер и Киш были сельскими врачами, которым лишь несколько раз приходилось производить вскрытие трупов. А еще один врач - Хорват - вообще еще не окончил учебу. Неудивительно, что они выдали неправильный результат. Три месяца назад в нашей современной поликлинике у меня вообще спазм мышц приняли за аппендицит. Это в наш век компьютерных технологий!
Ладно, вернемся к нашим покойникам. Профессору же Гоффманну, которого вызвали из Вены для вторичного исследования трупа, понадобилось менее месяца (с июня 1883 по июль 1883), чтобы полностью опровергнуть доводы своих "коллег". Так что тут дело не в плачевном состоянии судебной медицины, а в обычном человеческом факторе - то есть незнании.

Окончательным же признанием судебной медицины как таковой, после чего она перестала, наконец, отвоевывать признание у медицины обычной, стало дело Гуффэ (1889 год).
И, кстати, первая кафедра судебной медицины во Франции, как мне помнится, была открыта не в Париже, а в Лионе.

Цитата из моего издания "Сто лет криминалистики":

"В первой половине XIX века во Франции, Германии и Австро-Венгрии можно было по пальцам пересчитать
врачей, которые пытались использовать в государственной медицине достижения естествознания. Это были
Кромхольц и Попель в Праге, Фитц и Бернт в Вене, а также основавшие в Берлине и в Париже "новую школу
судебной медицины" Иоганн Людвиг Каспер (родившийся в 1796 году в Берлине), Матьё Жозеф Бонавантур
Орфила, создатель науки о ядах (родившийся в 1787 году на острове Минорка), и Мари Гийом Альфонс
Девержи (родившийся в Париже в 1798 году). Их жизненные пути были так же различны, как и условия, в
которых они работали. Большинство представителей медицины считали их выскочками, иждивенцами
истинной медицины, поборниками • второстепенной науки, на которую бросало тень преступление. Патологи,
которым для исследования никогда не хватало трупов, оспаривали право на вскрытие не только умерших в
больницах, но и всех погибших насильственной смертью, от несчастного случая или скоропостижно.
Рокитанский, признанный авторитет австрийских патологов, с 1832 по 1875 год был полным хозяином всех
трупов, которые науке могла предоставить Вена. А Бернт, преподаватель государственной медицины, и его
последователь Длоди должны были довольствоваться тем, что присутствовали на вскрытиях, производимых
патологами. В 1830 году была даже сделана попытка запретить им и их ученикам присутствовать на вскрытиях
под предлогом, что "среди учеников могут быть подозреваемые в убийстве".

Каспер работал сначала в ужасных моргах столетних берлинских анатомичек. Затем ему пришлось перебраться
в один из подвалов Шарите (центральный больничный комплекс Берлина). Отсюда спустя два года под
давлением выдающегося патолога Рудольфа Вирхова он вынужден был уйти в подвал на Луизенштрассе. Но
несмотря ни на что, он не прекращал своих исследований. И когда в 1835 году появилась работа Девержи
"Судебная медицина, теория и практика", в 1850 году — работа Каспера "Судебное вскрытие трупа", а в 1856
году — его же "Практический справочник по судебной медицине", открылся новый мир. Это был ужасный
мир. Но заглянуть в него было необходимо. Темы, над которыми работали Каспер и Девержи, не отличались
существенно от тем, разработанных их предшественниками в прошлом столетии. Важнейшие лейтмотивы
судебной медицины не изменились. Они охватывали учение о различнейших видах насильственной и
естественной смерти, а также установление болезненного психического состояния преступников. Но способ,
которым Каспер и Девержи освещали эти темы, заключал в себе революцию, корни дальнейшего развития. Их
девизом были: "Вскрытие трупа, микроскопический и химический анализ и тщательное изучение".

Вот так... Но подвижки были, и немалые. Разумеется, до полной победы судебной медицины было далеко. Тем более, что в то время еще даже Бертильон работал скромным писарем, а эра триумфа дактилоскопии была так же далека ,как и светлое будущее.
Умные люди были всегда. Люди, которые доходили до истины вслепую, наощупь, ошибаясь и начиная идти снова. Были одиночки-энтузиасты, которые опережали современную им науку на многие десятилетия. Другое дело - что они не всегда могли объяснить свои действия и поступки. И их озарения, которые в идеале должны были бы быть поставлены на теоретическую основу и воплощены в жизнь в социальных институтах, - увы - так и остались всего лишь единичными случаями.

Когда я про что-то пишу - то я полностью прорабатываю материал, с которым имею дело. Наезд на первую же главу, где была затронута криминалистика. Но между прочим, все поклонники Конан-Дойла не замечают, того, что если бы Шерлок Холмс был таким заядлым кокаинистом. как его описал автор, то великий детектив уже через пару десятков рассказов превратился бы в дряхлую слюнявую развалину. А гениальный бельгиец Агаты Кристи вообще, судя по хронологии романов, прожил полтора века, аки бессмертный Кащей.
А что будет, когда я перейду к части про черную магию? Меня предадут анафеме? Тогда, пожалуй, заранее выложу скан диплома факультета теологии и мировых культур.

А вот если цепляться и тыкать автора носом в некоторые расхождения с реальностью - то тогда мы с полным правом можем выкинуть все книги, диски и фильмы про "Призрака Оперы",и прийти и наплевать на могилу Леру. Потому что в реальности нет самого главного - подвалы Оперы имеют в высоту всего ПОЛМЕТРА. Так плавать там на лодке Призрак мог, только если он был ростом с лягушку. Но об этом почему-то никто не вспоминает и не приходит с измерительными приборами.

Но, за критику спасибо.

Все, пiду на болото, наiмсi жабонят. И вскрытие покажет, что пациент умер в результате вскрытия.