[Олег Петухов]

Спасибо, Марина, за хорошие новости из предстоящего сезона.

Павла Смеяна недавно можо было увидеть и услышать во всех подробностях в полной ТВЦентровской версии «Идут белые снеги...» Смотрится-то Павел круче Оззи Осборна, но при этом настолько не в голосе, что, кажется, будто бы и не в слухе. Чисто «поющий актёр». Но Вы ведь не про сегодняшний день говорите, а про давнишний бутлег?

Александр, Геннадий Трофимов – активный соучастник создания оперы «Преступление и наказание». Это была совместная лаборатория композитора-автора и исполнителя-соавтора. Есть соответствующие интервью Эдуарда Николаевича, например, на Электрошок.ру. Думаю, те решения, к которым они вместе пришли, стали таки камертоном и для окончательного (?) варианта записи.

«Перебирая архивы» я цитирую документы, «источники», как говорят историки.
К ним могу причислить и сравнительно недавние телебеседы с Алексеем Рыбниковым, в которых он совершенно ясно говорит о том, что сочинение «Мурьеты» и «Авось» было делом абсолютно бесплатным, никто эти, чисто творческие, «заказы» не оплачивал – ни министерство культуры, ни театр. Это потом уже, когда спектакли таки выходили в свет, заключался договор и т.д.
Про истрию «Авось» мы с Вами уже дискутировали, и Вы совершенно не восприняли информацию о том, что начиналась опера с религиозных хоров, которые Рыбников сочинил «чисто для себя», затем только показал Захарову с предложением сделать что-либо вот на такой основе. Режиссёр с композитором обратились к поэту, Андрею Вознесенскому, предложив тому создать либретто по «Слову о полку Игореве». Вознесенский в ответ предложил свою поэму «Авось». Совместная работа очень скоро перестала быть совместной. Захаров, поначалу даже лично присутствовавший у рояля композитора (в ходе чего и родился романс «Ты меня на рассвете разбудишь...») затем вдруг устранился вместе со всем своим театром – вплоть до полного завершения Рыбниковым студийного альбома-оперы «Авось!» и знаменитой скандальной премьеры этой записи в формате «тейп-концерт» в музее-церкви в Филях. Вот тогда театр «засучил рукава»...
Когда сейчас рассказывают историю о том, как пробивался к свету «ленкомовский шедевр», неизменно говорят о чуде, о походе Вознесенского и Захарова в церковь, к иконе Пресвятой Богородицы... Но забывают о методах правившей тогда системы, которая если в чём-то вдруг уступала (например, давала ход явно талантливому произведению), то неизменно брала за это жертву, обязательно на чём-то или на ком-то отыгрывалась. Спектакль разрешили, но на композиторе отыгрались по полной...
Где-то лежит у меня номер газеты «Правда» с почётным списком лауреатов гос.премий 1983 (или 84-го?) года. За спектакль «Юнона и Авось» премии удостоены все – Захаров, Шейнцис, Васильев, Караченцов, Шанина. О Вознесенском – оговорка: недавно, мол, получал. О композиторе - ни слова.
А Рыбников в это время судился с Министерством культуры СССР, отстаивал своё авторское право – не на «премию», разумеется. Куда там! Вообще - на свою собственную «современную оперу»! Требовал, чтобы с ним, как с автором музыки, был заключён соответствующий договор. Ведь спектакль идёт! Ему отвечали: это спектакль Захарова, причём тут Вы? Прямо Вашими, Александр, словами. И какая мол, разница, под какую музыку? Да пусть вообще без музыки!..
Композитор оказался в опале, лишился всех заказов, слёг тяжело больной... Но суд выиграл!!

А ведь Рыбников не только музыку сочинил. По-моему, это выдающийся композитор-драматург, и пластинка - абсолютное тому доказательство. И я бы, например, очень хотел ещё более чёткого размежевания между этой «студийкой» и спектаклем Захарова. Ну, хотя бы, чтобы диск переиздали с исконным названием и соответствующий обложкой – той самой, зелёненькой, «изразцовой», где кораблики с парусами и единственное слово - «Авось!». Кстати, статья В. Кичина про «литературные пластинки» в «ЛГ» в апреле 1981 года (первая рецензия на «Авось!») именно этой картинкой сопровождалась, могу где-нибудь выложить