и третий
Тоже Triny
Tout etait dit
Jean-Jacques Goldman
Она сидит одна за столом, пишет что-то, и её кофе остывает…
Нас разделяет всего 4 метра в этом баре, сейчас, немногим позже полудня.
Помнится, я должен был идти на встречу с Папой римским, или с президентом – забыл…
Но девушка была так красива… а Папа вполне может подождать.
Она пребывала где-то в самом чудесном уголке свого собственного мира…
Её глаза смотрели в никуда, её глаза рассматривали что-то недоступное взору.
Забывшись, полностью погрузившись в чтение своей книги,
Она позволила мне рассмотреть в ней всё, что она так стремилась спрятать.
Каждый из её жестов был словно признанием, каждое движение открывало все секреты,
Эти случайные взгляды на неё позволяли узнать о ней гораздо больше, чем пристальные наблюдения.
Её нога медленно покачивается… это нетерпение открывает большее, чем долгий разговор…
Вот так, в невинном забытьи, он рассказала всё о себе…
Мы лжём, произнося слова, фразы, которые нас когда-то заставили заучить.
Мы плывём по реке жизни на корабле, пытаясь выдать себя за честных людей.
Мы выкручиваемся, увёртываемся, пишем объяснительные записки, ведём себя пристойно…
Хотя, больше всего надо обращать внимание не на слова, а на поведение,
На язык тела, язык, на котором мы начинаем говорить в забытьи.