[ata]

... "Суинни Тодд" или "Иисус" сразу "берут за шиворот" своим драматизмом, динамикой, страстностью...
...Вот, кстати, неплохой признак мюзикла "первого ряда" - интересно слушать, даже если ещё не знаешь содержания. [/b][/quote]

Полностью разделяю такое мнение! Иначе мюзикл, как жанр, превратился бы в "мыльную оперу"!
Расскажу предысторию… Года два назад, отдыхая на берегу ласкового Черного моря, я, от нечего делать, перелистывая страницы одной какой-то газеты, наткнулся на текст песни. Я прочитал его, и отложил газету в сторону с сознанием того, что я сохраню ее, дабы иметь возможность в последующем перечитать этот понравившийся мне текст песни заново. Однако, увы, второй раз мне эту же газету увидеть было не суждено. Она куда-то превратностью судьбы подевалась. Но одна строчка из той песни все же сохранилась в моей памяти:
…Я душу дьяволу продам за ночь с тобой.
Спустя какое-то время песню со словами, которые я потерял вместе с газетой, услышал я по радио. Не буду описывать мое состояние, однако песня эта свом содержательно-эмоциональным накалом, тронула меня очередной раз…
На создавшейся волне положительных эмоций мне явились две строчки:
Миг возгорания любви в моей груди,
Суть раздвоения души на я и ты.
Время шло. Эти мои строчки постепенно превратились в первую мою песню, а та «газетная» песня оказалась не чем иным, как выдержкой из французского мюзикла "Notre Dame de Paris"…
Моя песня получилась с глубоким философским подтекстом и требовала, дабы уже был пример для подражания, продолжения. Так появилось мое первое либретто, по большей части составленное из стихотворений разных авторов. Со своим творением я отправился в Москву на поиски композитора. Мотался по Москве я не долго, т.к. первым делом направился в "Московский союз композиторов", что находится в Брюсовом переулке. Там как раз в это время, как я туда пришел, в одной из аудиторий проходило прослушивание произведений двух композиторов, которые претендовали на вступление в этот самый «союз». Произведения этих композиторов были так себе, ничего, можно послушать, тем более в присутствии Их Самих. Но больше меня поразило не это, а то с каким подходом, обстоятельностью, знанием дела выступил один из оппонентов, присутствующий в зале. Столько незнакомых слов и фактурных элементов, касающихся нового для меня увлечения я не слышал за всю прошлую жизнь! Это меня потрясло до глубины души!
Заседание закончилось. Я раздал желающим краткое содержание своего либретто и отправился на выход. Но на улице меня догнала девушка, и пока мы с нею шли квартал, она оставила мне координаты толи своего учителя, то ли еще кого-то, к кому она посоветовала обратиться с моим либретто.
Явившись на следующий день по оставленному мне адресу, и позвонив в дверь, мне открыла пожилая женщина. Она оказалась той, кто мне был нужен. Объяснив ей, с какой целью я пришел, я, по ее желанию, с замиранием сердца, оставил свое либретто ей для просмотра…
Критика в мой адрес с ее стороны была жестокой в том плане, что она выражалась в одном единственном слове, выражающем на самом деле все, или почти все, в том жанре, в котором я решил себя поробовать. Этим ключевым словом было: «действие».
Так плачевно закончился мой первый опыт написания либретто, в котором «действия» по существу не было вообще.
А сейчас я заканчиваю свое второе либретто, и заодно ищу композитора…