Пробило меня сегодни переводить про мальчика Георга.
из книги Салли Бромптон "Хамелеон":
[1980 год. До музыкальной карьеры было еще далеко, Джордж работал гардеробщиком в том самом клубе Блиц - должность у него была весьма блатная, все были с ним знакомы и он был знаком со всеми. В Блице он ошивался с момента его открытия и на правах старичка часто диктовал другим правила поведения. Ну и конечно, охочая до богемы пресса тоже рыскала вокруг самого популярного и самого придирчивого до внешнего вида клуба в городе]
...И конечно, Джордж был находкой для прессы. Он не только имел выдающуюся внешность, но также неплохо умел говорить: с ходу процитировать что-то по этому поводу, высказать мнение по другому. Джордж был... ну ладно, какой бы и ни был. Когда в "Санди Таймс" решили сделать двойной разворот с фотографиями этих "бунтарей-романтиков", Джордж О'Дауд стал одной из тех увешанных драгоценностями личностей, что появились даже не единожды, а дважды. "На нем лейкнеровский мейк-ап и диковинная андрогинная одежда из секонд-хэнда", декларировал заголовок. "Мой отец строитель. Он переживает, что я могу быть избит".
Фактически, родители Джорджа были совершенно поражены тем вниманием, которое обрушилось на их недостойного сыночка. "Отец, бывало, звонил мне и говорил: "С чего это ты в газете?", и когда я отвечал: "Потому что я - светская персона", он не понимал. У меня не было работы, совсем не было денег, и тем не менее я появлялся в газетах и журналах каждую неделю".
Из автобиографии БДж "Take it like a man":
[В 1979-м Джордж с несколькими друзьями, в том числе Мэрилин, снял квартирку в Лондоне, не столько даже в связи с тем, что ему надоело жить с родителями, сколько из соображений безопасности. Его внешность и мэйк-ап вызывали слишком большое раздражение, и он устал это терпеть, ежедневно возвращаясь в свой пригород]
…Моя комната была чистенькой и уютненькой - мне нужна была домашняя атмосфера. Стены я облепил фотографиями героев и красавцев - Бетт Девис, Литтл Ричарда, малоизвестных моделей из модных журналов, а также китайскими зонтиками и японскими веерами. Туалетный столик я соорудил из двери, уложенной на кирпичи, и сверху водрузил зеркало. Кроватью служил матрац, брошенный прямо на пол, и я спер из дому десяток простыней. Также там был большой гардероб и стенка с достаточным количеством свободного места, чтобы вешать одежду. Я был таким организованным. Все уединялись в моей комнате, чтоб поболтать. Единственное время, когда двери были закрыты, - это если там уже кто-то находился. Большей частью мы уединялись, чтоб поплакаться друг другу в жилетку.
Я создавал новый лук каждую ночь. Моя комната превратилась в закулисье японского театра. Мне нравился восточный колорит - кимоно, гейшевый мэйк-ап, а также соломенные шляпы, декорированные птичками, фруктами и цветами, обувь на платформе, большие восточные зонтики.
Наведение красоты было процессом, не терпящим суеты. Сначала основа и пудра, затем перерыв на чашечку чая, чтобы косметика закрепилась. Брови у меня были сбриты, так что я мог рисовать их в любом направлении. Тени для век наносились пальцами – я просто не мог позволить себе купить хороший аппликатор. Весь процесс осуществлялся инстинктивно. В последнюю очередь были прическа, шляпа и серьги. Потом я проводил вечность, вертясь перед зеркалом.
[
)) (Я, читая про подобную основательность, начинаю испытывать жгучее чувство стыда за собственное пятиминутное утреннее размулевывание физиономии
)))))))))))) И я еще претендую на то, чтоб называться девушкой. А настоящие девушки – они же вот, совсем по другому относятся к собственной красотеееее]