[Елена]

ГЛАВА 23.

Бетани сидела, закрыв глаза и обхватив голову руками. Мысли у нее путались. В висках билась одна-единственная мысль. Дон Жуан. Дон Жуан. Дон-жуан-дон-жуан-дон-жуан… Кто-ты-кто-ты-кто-ты… Ну кто же ты? Она тихо застонала. Кошка обеспокоенно зашипела. Бетани разлепила тяжелые веки.
- Тихо, Изабелла, тихо… Все в порядке…Все в порядке.. Я просто думаю.
В дверь постучали.
- Да…- Бетани постаралась сделать так, чтобы голос у нее не дрожал.
Дверь тихо приоткрылась. Бетани вздрогнула и закрыла глаза. В дверном проеме маячила взъерошенная голова Грифа.
- Кстати, а тут артистам не полагается личный врач? - осведомился он
- Зачем? – не открывая глаз, тихо спросила Бетани.
- Ну как… Мне кажется, что у меня пошаливает печень… Да и в пояснице что-то царапается…И колени ломит…
- Месье Гриф, я клянусь вам… Мы пригласим к вам лучшего врача….
- Да…Но а вдруг он понадобится мне посредине ночи?
- Зачем? - от удивления Бетани даже открыла глаза. Но тут же зажмурилась снова. От одного только вида этого печального лица у нее начиналась жестокая мигрень.
- Ну... вдруг у меня будет бессонница?
- Месье Гриф…чтобы не было бессонницы, надо спать, а не бегать посередь ночи по врачам…
- Да? У вас есть рецепт от этой напасти? Неужели вы тоже страдаете бессонницей? Давайте обсудим это… – И Гриф сел на стул перед Бетани.
- Нет! – подорвалась она.- Нет!!! У меня…у меня нет времени… Прошу прощения…потом …потом…
Бетани быстро засобирала бумаги и пулей выскочила из кабинета. Гриф проводил ее печальным взглядом, вздохнул и обратился к чернильнице:
- Никто меня не любит… Да, жизнь – ужасная штука…
Через десять минут подобных излияний, перемежаемых вздохами, он встал, еще раз окинул печальным взглядом кабинет и медленно и траурно вышел. Только он скрылся за углом, как из-за двери бесшумно выскользнула Бетани, также бесшумно просочилась в свой кабинет и заперлась там на замок.

Через час она вышла оттуда и решительно направилась к залу.
- Месье Рейер, мы репетируем? – осведомилась она у дирижера.
Тот пожал плечами.
- Как видите да. Если конечно, это можно назвать репетицией. У нас до сих пор нет ни Аминты, ни финала оперы.
- Месье Рейер…Я же пообещала, что Анжелика Саваж приедет в конце недели. И…вместе с ней появится и финал.
- Хотелось бы.. – мрачно ответил дирижер. – Потому что…Знаете, я конечно уже все повидал…Но это все-таки не работа, а форменный бардак.
- Почему? – удивилась Бетани.
- Зачем вы притащили сюда месье Грифа? – шепнул Рейер.
- Но…разве он не прекрасный певец? – Бетани была шокирована. Неужели она потеряла в этих долгих боях даже свой музыкальный вкус?
- Нет. Певец он прекрасный, я не спорю..Великолепный тенор. Но вы сначала заставьте его спеть!
- То есть? – Бетани посмотрела на сцену. Действительно, Грифа там не было.
- А где месье Гриф?! – повысила она голос.
- Я здесь – прозвучал грустный голос из глубины зала.
Бетани всплеснула руками.
- Месье Гриф! Почему вы не на сцене?
- А зачем? Меня все ненавидят….
- Почему? Нет, ну почему?
- Спросите это у них….
- Но месье Гриф… ну почему вы так думаете? Вас все обожают..Все так и ждут вашего выступления…
- Мда? – скептически усомнился тот. – Полагаю, чтобы свалить мне на голову задник, как это случалось с вашими предыдущими обожаемыми любимцами.
- Кто донес???? – зашипела Бетани Рейеру.
Тот пожал плечами и почесал в своих взъерошенных волосах дирижерской палочкой.
- Мадмуазель Ковенант…об этом известно даже ракам в Сене. А уж месье Гриф проведал обо всем в первый же день… Поэтому он и не спешит выносить свое драгоценное тело на сцену.
Бетани рухнула в кресло.
- Я его задушу, - прошептала она.

На задних рядах злорадно захихикали.

Гриф подумал-подумал, затем встал и с отрешенным видом вышел на сцену. Там он остановился перед декорацией и посмотрел на нее так, словно стоял перед только что заколоченным гробом.
- Это декорация упадет, - траурно констатировал он.
- Почему? – опешила Бетани.
- Потому что я буду рядом с ней стоять… Так по сцене положено. И она упадет на меня…
- Ну ради Бога!! Ну, встаньте с другой стороны!
- А там тоже декорация…И она тоже подозрительно шатается…
- Ну, хорошо, встаньте посередине…
- А люстра?
- Что люстра?
- У вас же падала тут люстра, не так ли?
- Ну да… правда не при мне…
- Ну вот…она упадет еще раз..И я даже знаю на кого…
- Месье Гриф… - Бетани заинтересованно подперла щеку рукой. – Сколько, Вы сказали, вы театров сменили?
Гриф закатил глаза к небу и зашевелил губами.
- М-м-м-м… двенадцать… Этот – тринадцатый.
- Понятно…

Призрак мрачно наблюдал за этим из своей пятой ложи. С одной стороны, ему не нравился весь этот бардак, который воцарился в театре после прихода новой директрисы. С другой же – это было ему на руку, так как все были заняты своими маленькими хлопотами, мелкими склоками и практически забыли о его существовании. Ему так нужно было спокойствие – и он его наконец-то получил. Но при этом он чувствовал, что его обуревает и ревность. Даже та маленькая шалость с повешенной крысой не возымела нужного действия. Бетани со своим холодно-надменным видом была куда более живее и реальнее, а, следовательно – и более страшнее для всех, нежели инфернальный и таинственный Призрак Оперы. Он чувствовал к Бетани уважение. Нечасто можно было увидеть не таких не то, что женщин, но даже и мужчин – сильных, отчаянных, готовых идти на все ради одной-единственной цели – пусть даже и эфемерной. Бетани была бы ему прекрасным и достойным соперником – если бы им было за что схлестнуться в смертельной битве. Сейчас же они шли примерно одной дорогой. Она пыталась восстановить «Дон Жуана»… Похвально…И он должен был бы ей помочь…Но…у него пока не было сил для этого. Для того, чтобы вернуться к этой опере, ему надо было бы вновь окунуться в ту пучину эмоций, а у него пока не было на это сил… У нее не получится.. У нее не получится, потому что она не знает, ЧТО такое его Дон Жуан. А без этого она не поймет ничего…
После ухода Кристины ему уже и не хотелось бороться за эту Оперу и он делал все только по инерции. Хотя...пусть пока все идет так, как идет…К чему-то это все-таки должно привести, не так ли? Все будет так, как должно быть...даже если это будет иначе…
Но у него еще есть надежда. Он будет ждать!
Сегодня он сделает еще один шаг к своей цели. Нет, даже не шаг, а прыжок. Он больше не будет просить и умолять. Теперь он потребует. И заставит.

«И меч в моей руке мутит струи потока.»