Обсуждение: Мюзиклы в Европе
Просмотреть только это сообщение
Старые 07-11-2011, 19:03   #171
Targhis
 
Аватар пользователя Targhis
 
На форуме с: Apr 2005
Место жительства: Санкт-Петербург
Сообщений: 352
Звуки музыки в Зальцбурге

Только что вернулась с "родины" Звуков музыки с самыми прекрасными впечатлениями. Честно говоря, основной причиной моей поездки в Зальцбург был исполнитель главной роли: я - фанатка Уве Крёгера и член его клуба (поэтому заранее прошу прощения: впечатления у меня в соответствующем ключе ).

Слоган этой постановки – Ein Musical kehrt heim, Мюзикл возвращается домой.
Хотя фраза эта несколько притянута за уши. В Зальцбурге раньше вообще никогда не ставились мюзиклы, и именно это произведение там практически не знают - не хотят знать. И потому что считают кичем (мол, ну что могут снять про нас американцы?), и потому что не хотят вспоминать эпоху аншлюса. Многие сомневались, нужен ли Зальцбургу такой проект.

Крёгер, по его словам, не только не видел фильм, пока к нему не обратился один из режиссеров Андреас Герген, с которым они вместе работали в грацевском "Дракуле", но даже не слышал "Эдельвайсс", по крайней мере, не знал, откуда эта мелодия. Ознакомившись с материалом (включая книгу Марии фон Трапп, включая проживание во время репетиций на вилле Трапп для полного погружения), он счел историю более чем актуальной и "заслуживающей, чтобы ее рассказали".

Премьера состоялась 23 октября в Зальцбургском Ландестеатре (первый театр на этом месте был основан неким князь-архиепископом Иеронимусом графом Коллоредо ). Роль Марии исполняла Вицке фан Тонгерен ("Я" в оригинальной Ребекке).

Среди публики было порядочно народу в дирндлях - национальных альпийских костюмах, и вообще, народ был, в основном, местный, фанатов немного.

Других сценических воплощений ЗМ я не видела, только фильм, поэтому сравнивать особо было не с чем. По ходу дела, поэтому, мне, конечно, не хватало многих выпущенных моментов, которые были в фильме, но сейчас, смакуя послевкусие, я понимаю, что очень все было хорошо.

Режиссерская работа, сет, костюмы – все было прекрасно, с подчеркнутой в пику фильму «аутентичностью». Сет скромный, но стильный. Крутящаяся декорация, изображающая фасад и интерьер виллы – соответствующие реальным, силуэт Зальцбургского Альтштадта, горный силуэт на заднем плане, клуастр монастыря, превращаемый парой могилок в склеп, вот и все. А, ну и холм, конечно, на котором поет Мария заглавную тему.

Критики писали, что Крёгер выглядит бледно на фоне Вицке и детей, но я сразу подумала, что там просто слишком много и Вицке, и детей. Вицке, конечно, была на высоте – ну что ж, это был ее спектакль, она мощно пела, танцевала, лучилась обаянием, прекрасно справилась с ролью. Дети… Я не отношусь к тем, кто приходит в умиление уже оттого, что дети правильно произносят свои тексты и справляются с хореографией. Для того с ними и работают. В общем, дети как дети. Самой яркой была самая мелкая девчонка, ее и эксплуатировали во всю.

От старшей дочери Лизль (Ханна Кастнер) я не в восторге. Девушка очаровательная, если б не была брюнеткой, то с ее прямым носиком, крутыми щечками и улыбкой с ямочками, ее вполне можно было бы представить как дочку Крёгера, проблема в том, что ямочки свои она демонстрировала постоянно. Как бы мило она ни улыбалась, от актрисы все-таки хотелось бы более разнообразной мимики. Впрочем, на следующий день я видела ее у вокзала Зальцбурга – она ждала с чемоданом и тоже все время очаровательно улыбалась. Пока я соображала, обратиться или нет (было не очень удобно, так как я не знала, как ее зовут, и не была уверена на 120 %, что это она), к ней подошла Вицке, волоча за собой чемодан, и обе скрылись в здании вокзала.

Рольф был какой-то неприятный – внешне, и голосом тоже. Остальные все хороши, все на своих местах, особенно зажигали монашки...

Что касается славного герра капитэна, под которого подстраивался весь мой рабочий график на этот год, сюрпризов не было. Я ждала бури эмоций, пронзительных сцен, я ждала вышибающего слезу «Эдельвайсса» - все это там было. Уве, как всегда, верен себе, из своей куцей роли он выжал все, что можно. Конечно, после Пламмера мне не хватало сдержанности, насмешки, английского юмора. Но, с другой стороны, Пламмер – это то, как видят герра капитэна американцы, как видим его мы. В конце концов, Герген работал с Крёгером раньше, а значит, он знал, что получит и что хочет получить – бешеный немецкий темперамент, гипертрофированные чувства, ярость до хрипа, боль до слез. Трогательную растерянность – пока при нем не скажут фас «хайль», после чего следует львиный рык, и слюни летят на метры.

Как всегда, сильная сторона Крёгера – потрясающая мимика. Только в те полторы секунды, пока Мария возвращала барону свисток, выражение его лица сменилось несколько раз, и в одном дерганье ртом было все – и сомнение, продержится ли она тут хоть пару дней, и невольное уважение – однако, характер. У Крёгера специфический подход к ролям, но это все-таки мастер.

И, Herrgott, как он звучал… Для тех, кто следит за карьерой Крёгера, не секрет, что вот уже несколько лет у него проблемы с голосом. У меня создалось впечатление, что в этот раз он впервые пел осторожно, сознательно старался не сорваться – в последнее время самоуверенность его не раз подводила. Ему тяжело даются высокие и долгие ноты, однако все остальное время голос звучит ровно и мощно – в конце концов, это все тот же голос. С возрастом он стал темнее и глубже, и это особенно заметно на фоне женско-детских голосов. Собственно, кроме него, поющих мужчин там было всего двое – Рольф, голос которого мне был неприятен, и Макс – оперный певец, его техника пения была здесь несколько не к месту. А под нежный детский хор Уве звучал так сочно, тепло… Жаль, что его партия оказалась такой исчезающе крохотной.

Понравилось мне, как подали в этой версии уход Эльзы. Если в фильме она вернула фон Траппу слово, поняв, что он любит Марию – мне уже в юности этот момент представлялся до невозможности пафосным, то здесь причины у нее были совершенно другие. Здесь имелся дополнительный номер (не знаю, как в других сценических версиях), в котором Эльза и Макс учат Георга жизни и объясняют ему, что нельзя быть идеалистом, скоро Аншлюс, и с этим придется жить. Во весь задник видеозапись – крупным планом лицо Гитлера. Георг приходит в ужас, потом в дикую ярость. Эльза явно понимает, что с настолько упертым и негибким мужем в нынешней политической ситуации будет нелегко – и надо ли ей это счастье с довеском в семь детей? Приход Марии успокаивает ее совесть – будет кому с ним нянчиться. Эльза может спокойно уйти, а Марии приходится срочно повзрослеть, когда у нее на шее оказывается весь этот детский сад во главе с самим Георгом.

Особенно мне понравилось, как была решена сцена концерта. Едва вернувшись из свадебного путешествия, Георг получает телеграмму – Райх призывает его на службу. Георг решает удирать из Австрии, но пока семья фон Трапп собирает вещи и собирается с духом, в дом приходит нацистское начальство, и Георг и Мария, чтобы выиграть время, говорят, что выступают всем семейством на фестивале. «Ну-ну, - самый вредный нацист, который Георга слишком хорошо знает и не доверяет ему, садится в кресло. – Петь будете? Ну так пойте, что вы там петь собираетесь». Георг теряется, но Мария командует детям, они поют «До-ре-ми», Георг не сразу соображает, где ему вступать. Потом все семейство выходит на авансцену, дом исчезает, за спиной у них опускается задник со свастикой, и они продолжают петь перед залом, как будто мы – тогдашняя публика. «Нацисты» сидят в ложе, сбоку сцены стоят двое боевиков – конвой, который должен препроводить Георга на место службы. Когда заканчивается очередной номер, пускают аплодисменты в записи, публика быстро соображает, что от нее требуется, и принимается хлопать. Макс объявляет в микрофон: «Приз лучшим исполнителям Остмарка!» Из зала, прямо за спиной, доносится выкрик: «Это называется АВСТРИЯ!» Боевики бросаются вперед, напряженно оглядывают зал – выискивают смутьяна. Полное погружение в обстановку, особенно, если учитывать, что и публика вокруг - та самая, зальцбургская. И «Эдельвайсс» - то, чего я больше всего ждала. В тот момент, когда у Георга перехватывает горло, и он не может продолжать петь, я поняла, что сижу, вытянувшись вперед, и до хруста сжимаю зубы.

На поклонах весь каст еще исполнил da capo несколько песен в оригинале на английском. Кстати, знакомые из Америки меня спрашивали, как звучали песни на немецком - на мой слух звучали они совершенно аутентично, кроме До-Ре-Ми, вот тут что-то было не то - видимо, не нашлось подходящих слов, которыми можно было обозначить ноты, и текст получился вымученный.

После получаса стояния на холоде у служебного выхода, добрые люди из театра пустили нас внутрь, что было очень приятно, и мой герой искренне поразился, когда я ему рассказала, как хорошо эту пьесу знают у нас
__________________
Condemned to
the Edge of Reality

мой блог
дайри
Targhis оффлайн   Ответить с цитированием