Мюзикл Камелот — Мюзиклы
МЫ ЗНАЕМ О МЮЗИКЛАХ ВСЕ!

Светлана Бутовская

Камелот

Камелот

1960

музыка Frederic Loewe (Фредерик Лоу)

либретто Alan J Lerner (Алан Джей Лернер)

После оглушительного успеха мюзикла «Моя прекрасная леди» поклонники жанра с нетерпением ждали новых работ либреттиста Алана Джея Лернера и композитора Фредерика Лоу. Однако те не торопились выпускать очередной музыкальный спектакль — планка, заданная «Моей прекрасной леди», была очень высока.

Как-то, просматривая книжный раздел газеты «Нью-Йорк Таймс», Лернер встретил восторженную рецензию на книгу Теренса Х. Уайта (T. H. White) «Король былого и грядущего» (Once and Future King) о короле Артуре и рыцарях Круглого стола. На следующий день директор постановок Бад Уидни (Bud Widney) со словами «Лернер, вот твое следующее шоу» положил ему эту рецензию на стол. Лернер поделился своей идеей с режиссером Моссом Хартом (Moss Hart), и Харт счел ее вполне жизнеспособной. Третий участник команды, композитор Фредерик Лоу, увидел в книге лишь историю о муже-рогоносце и даже не дочитал ее до конца. Однако музыку писать не отказался.

Через 21 месяц партитура была готова. Главную роль, разумеется, отдали звезде «Моей прекрасной леди» Джули Эндрюс (Julie Andrews), которая на тот момент играла Элизу Дулиттл в Лондоне. Эндрюс была в восторге от материала. Она даже познакомилась с Уайтом и к началу репетиций проштудировала его книжку вдоль и поперек.

Роль короля Артура была предложена Ричарду Бартону (Richard Burton). К тридцати с небольшим этот британский актер считался у се6я на родине театральной звездой: в двадцать три года он сыграл Гамлета в знаменитом театре Олд Вик (Old Vic). То обстоятельство, что Бартон был драматическим актером, его нанимателей не смутило — Ричард был уэльсцем, а эта нация славится своими способностями к пению. На роль Мордреда, внебрачного сына короля Артура, взяли Родди Макдауэлла (Roddy McDowall). Роберт Кут (Robert Coote), полковник Пикеринг из оригинальной постановки «Моей прекрасной леди», был приглашен на роль короля Пеллинора, друга Артура.

Больше всего времени ушло на поиски Ланселота. Авторы мюзикла собирались взять на эту роль актера из Франции, так как по сюжету Ланселот — француз. Однако отыскать француза, который без акцента говорил бы по-английски и при этом обладал бы хорошими вокальными данными, оказалось непросто. Наконец, когда Лернер, Лоу и Харт совсем уже было отчаялись, на прослушивание пришел симпатичный молодой американец с французской фамилией и великолепным баритоном. Его звали Роберт Гуле (Robert Goulet).

Репетиции продолжались пять недель, затем труппа отправилась в Торонто (Канада), где в только что построенном театре О’Киф (O’Keefe Centre) были запланированы предварительные показы мюзикла. После первого представления стало ясно, что шоу нуждается в серьезной переработке — спектакль продолжался четыре с половиной часа. «Камелот» нужно было срочно укоротить по крайней мере на треть, и авторы взялись за ножницы. На фоне постоянного стресса у Лернера открылась язва, и он оказался в больнице. Мосс Харт решил приостановить работу до возвращения Лернера. В день, когда Лернер покидал больницу, в ней появился новый пациент — это был Харт, у которого случился сердечный приступ. Шоу вновь обрело либреттиста, но осталось без режиссера.

Работа над «Камелотом» сопровождалась пугающим количеством неприятностей — крупных и мелких. Кроме проблем со здоровьем, Лернер страдал от жесточайшей депрессии, вызванной семейным проблемами. Дизайнер костюмов Эдриан скончался, успев проделать свою работу только наполовину (в результате костюмы были созданы его учеником Тони Дукеттом), Бартон и Гуле заболели во время превью, одна из танцовщиц наступила на иголку, у костюмерши умер муж, а главный электрик попал в больницу. Злой рок преследовал тех, кто был связан с этим мюзиклом, и после его премьеры: Мосс Харт скончался через год, а Фредерик Лоу больше не написал ни одного шоу. Мосс Харт не хотел, чтобы его работу завершал человек со стороны, и попросил Лернера взять режиссуру на себя. В этот тяжелый для «Камелота» момент большую поддержку оказал Ричард Бартон, который сделал все, чтобы успокоить и воодушевить своих коллег. Несмотря на лояльность канадской публики, которая ежевечерне заполняла зал, газеты, особенно в США, регулярно публиковали отчеты о злоключениях авторов «Моей прекрасной леди». Положение усугублялось тем, что отношения Лернера и Лоу дали трещину.

В Бостоне, куда после Торонто отправился «Камелот», дела обстояли несколько лучше. Изменения, которые постоянно вносились в спектакль, пока его обкатывали в Торонто, пошли мюзиклу на пользу. На одном из бостонских показов побывал Теренс Х. Уайт. Оправившись от шока, который испытывает любой автор после того, как увидит двухчасовую сценическую версию своей шестисотстраничной книги, Уайт отозвался о постановке одобрительно.

Однако Лернер понимал, что успокаиваться рано. Он вновь и вновь перекраивал либретто, и эта непростая работа продолжалась вплоть до премьеры на Бродвее, где мюзикл уже с нетерпением ждали — только за время предварительных продаж было выручено два миллиона долларов.

«Камелот» открылся третьего декабря 1960 года в театре Маджестик (Majestic). Критики, как обычно, разошлись в своих оценках, зрители, казалось, были разочарованы: билеты расходились плохо, публика покидала зал. И хотя альбом с записью оригинального состава слегка поднял рейтинг постановки, надежды на то, что мюзикл окупится, таяли на глазах.

В этот момент на сцене снова появился Мосс Харт. Его опытный взгляд сразу определил слабые места шоу. Харт предложил Лернеру и Лоу вернуться к работе над постановкой — учитывая, что с момента премьеры прошло уже три месяца, подобный шаг был очень смелым. Лернер снова засел за работу и вырезал из пьесы еще две песни.

И тут неожиданно «Камелоту» улыбнулась удача. Эд Салливан, ведущий популярного телешоу, на которое приглашались известные авторы и исполнители разных жанров, задумал отметить пятилетие «Моей прекрасной леди» и посвятить один из выпусков Лернеру и Лоу. Лернер решил воспользоваться случаем и продемонстрировать публике лучшие номера из «Камелота» в исполнении его звезд — Джули Эндрюс, Ричарда Бартона и Роберта Гуле. Результат превзошел все ожидания: на следующий день толпа жаждущих посмотреть спектакль осаждала кассы театра Маджестик.

Мюзикл шел на Бродвее до 3 января 1963 года и всего был показан 873 раза. Из пяти номинаций на премию «Тони» 1961 года спектакль выиграл четыре — лучший актер мюзикла (Ричард Бартон), лучшая сценография (Оливер Смит (Oliver Smith)), лучшие костюмы (Адриан, Тони Дукетт (Adrian, Tony Duquette)), лучший дирижер и музыкальный руководитель (Франц Оллерс (Franz Allers)). В Лондоне спектакль шел в знаменитом театре Друри Лейн (Drury Lane) и выдержал 518 представлений.

В 1967 году «Камелот» был экранизирован кинокомпанией «Уорнер Бразерс» (права на экранизацию обошлись ей в три миллиона долларов). На главные роли были приглашены Ричард Харрис (Richard Harris, король Артур), Ванесса Редгрейв (Vanessa Redgrave, Гвиневера) и Франко Неро (Franco Nero, Ланселот).

После того как спектакль закрылся на Бродвее, было организовано национальное турне. «Камелот» вернулся в Нью-Йорк только через двадцать лет. Летом 1980 года мюзикл шел в Линкольн-центре, и главную роль снова сыграл Ричард Бартон. Годом позже открылась бродвейская постановка, в которой роль Артура исполнил Ричард Харрис, Гвиневеры — Мэг Барссет (Meg Bussert), Ланцелота — Ричард Мьюэнс (Richard Muenz). Cпектакль был показан по телевидению и издан на DVD. В 1993 году мюзикл снова недолго шел на Бродвее, уже с Робертом Гуле в роли Артура. Позже Гуле сыграл Артура в театре О’Киф, где «Камелот» был когда-то впервые представлен публике. В январе 2007 года в США стартовал национальный тур, звездами которого стали Майкл Йорк (Michael York, Артур) и Рейчел Йорк (Rachel York, Гвиневера).

О том, что «Камелот» по-прежнему интересен публике, говорит и множество региональных постановок.

Спектакль начинается с прибытия в замок Камелот, резиденцию короля Артура, его невесты Гвиневеры. В то время как приближенные Артура наблюдают за появлением кортежа будущей королевы со стен замка, сам Артур скрывается в ветвях раскидистого дерева. Его наставник Мерлин, волшебник, живущий во времени наоборот и потому знающий будущее, призывает Артура вернуться во дворец, чтобы встретить невесту. Артур убежден, что его подданные весь вечер только и судачат о том, что же испытывает молодой король накануне брачной ночи. А он испытывает страх и неуверенность (I Wonder What the King Is Doing Tonight?).

Гвиневере тоже не по себе, она незаметно покидает свиту и углубляется в лес, где устраивается под деревом, на котором прячется Артур. Девушка молится своей покровительнице, святой Женевьеве. Она достигла того возраста, когда может, наконец, предаваться всем радостям, которыми наслаждаются такие юные девушки, как она, — флиртовать, влюбляться, разбивать сердца, вызывать войны, вдохновлять рыцарей на подвиги... Однако Гвиневера не может распоряжаться собственной судьбой: ее жизнь определяют соображения государственной целесообразности (The Simple Joys of Maidenhood).

Будущий муж буквально сваливается Гвиневере на голову. Незнакомец кажется ей очень эксцентричным — он называет себя Древесником (Wart), не делает попыток похитить ее или совершить что-нибудь не менее захватывающее, например, взять под свою защиту и сбежать вместе с нею... Напротив, он уговаривает ее остаться в Камелоте. Где еще на земле есть Заколдованный лес, в котором стоит невидимый замок королевы Морганы ле Фэй, водятся единороги с серебряными копытами и живет говорящая сова по имени Архимед? А главное, где еще на земле такой чудесный климат? (Camelot).

Появляются придворные и оказывают собеседнику Гвиневеры королевские почести. Девушка понимает, что перед ней сам Артур. Он рассказывает историю о том, как из простого оруженосца превратился в короля Англии. И если до встречи с Гвиневерой он неохотно носил королевскую корону, то теперь жаждет стать самым героическим, самым мудрым, самым блистательным из всех правителей. «Какое счастье! — радуется Мерлин. — Наконец-то в нем взыграли амбиции. Ему были нужны не поучения. Ему была нужна королева».

Мерлин предчувствует появление в жизни Артура двух новых персонажей — Ланселота и Мордреда и притяжение между Гвиневерой и Ланселотом. Однако память о будущем покидает его, и он ничем не может помочь Артуру. Он слышит голос волшебницы Нимуи (Follow Me) и, завороженный, покидает Камелот.

Проходит пять лет.

Король Артур недоволен собой — пусть он побеждает в каждом сражении, однако совершил ли он что-то по-настоящему важное? Битвы — бессмысленное занятие. Рыцари должны посвятить себя не разрушению, а созиданию. Сила должна служить правому делу. Почему бы не учредить новый рыцарский орден, не собрать рыцарей за одним столом — круглым столом, чтобы они ощущали себя равными, — и не насаждать их руками и мечом справедливость и высокие идеалы? Гвиневера одобряет эту замечательную идею, к тому же у ее отца есть подходящий круглый стол, за которым могут уместиться 150 человек. Король Артур приказывает своим глашатаям объявить о его решении всей Англии.

Наступает первое мая. Ланселот Озерный, рыцарь из Франции, услышав призыв короля Артура, прибывает в Камелот. Он — лучший из лучших, он непобедим, его помыслы чисты — и это истинная правда, потому что он, Ланселот, никогда не лжет. Безусловно, его место среди рыцарей Круглого стола (C’est moi). По дороге он выбивает из седла незнакомого рыцаря, и к его ужасу выясняется, что это сам король Артур. Однако Артур не держит на него зла, он восхищен ловкостью юноши и радуется еще больше, когда узнает, что перед ним тот самый Ланселот, о появлении которого когда-то предупреждал Мерлин. Молодой человек горит желанием совершить какой-нибудь подвиг, чтобы доказать, что он достоин Круглого стола, однако единственное дело, которое может ему поручить Артур в майский день, это присоединиться к пикнику.

В саду, рядом с замком, Гвиневера в окружении придворных дам и кавалеров веселится на майском пикнике. Май — это месяц безумств, когда воздух наполняется ароматом запретного плода (The Lusty Month of May).

Их веселье нарушает старик в ржавых доспехах, с копьем в руке и в сопровождении старой собаки. Это король Пеллинор. Вот уже много лет он странствует в поисках чудовища с головой змеи, телом свиньи и львиным хвостом. Королева предлагает чудаковатому старику остановиться в Камелоте.

Появляется король Артур в сопровождении Ланселота. Артур представляет его своей жене, однако Гвиневера встречает рыцаря прохладно — ее раздражает самоуверенность и показная добродетель нового любимца Артура. Королева решает проучить Ланселота и подговаривает трех лучших рыцарей — сэра Динадана, сэра Лайонеля и сэра Сагамора — бросить Ланселоту вызов на ближайшем турнире.

Тремя неделями позже Пеллинор и Артур играют в нарды. Пеллинор советует Ланселоту отвлечься от размышлений о рыцарстве и усовершенствовании рыцарских законов, не быть таким скучным и развлекаться, как все нормальные молодые люди. Однако Ланселот замечает, что, как всякий фанатик, он невероятно скучен. Гвиневера также не упускает случая уколоть Ланселота. Его последнее заявление — что он может творить чудеса, а его чистота делает его непобедимым — возмутило королеву. Артуру же не по душе, что Гвиневера обещала перед турниром вручить свой платок вызвавшим Ланселота рыцарям и теперь не желает уступить. Как понять, что творится в голове у женщины? Как с ней обращаться? Льстить ей или угрожать? А может быть, просто любить? (How to Handle a Woman).

Наступает день турнира (The Jousts). Ланселот побеждает рыцарей Гвиневеры, а одного из них, сэра Лайонеля, смертельно ранит. Под взглядами возбужденной толпы Ланселот склоняется над своим противником и, взяв его руку в свою, произносит молитву, стараясь передать Лайонелю свою жизненную силу. Происходит чудо: Лайонель исцеляется. Все под впечатлением от случившегося. Гвиневера склоняется перед Ланселотом. Их глаза встречаются...

Король Артур собирается произвести Ланселота в рыцари Круглого стола. Гвиневера в смятении — сможет ли она смотреть в глаза Ланселота, не выдав своей зародившейся любви (Before I Gaze at You Again). Однако первым о своей любви говорит Ланселот — он признается Гвиневере, что любит ее со дня их первой встречи.

От короля Артура не ускользают изменения в отношениях его лучшего друга и жены, он чувствует, что два самых близких ему человека предали его. Как ему следует поступить в подобной ситуации — подобно цивилизованному королю или уязвленному мужчине? Насилие еще не означает силу, а милосердие — слабость. Виноваты ли Ланселот и Гвиневера в постигшем их всех несчастье? Он решает, что они втроем должны пережить это испытание.

Связь Ланселота и Гвиневеры длится уже несколько лет. Ланселот понимает, что должен покинуть возлюбленную, но не находит в себе силы (If Ever I Would Leave You). Они тешат себя иллюзией, что Артур не подозревает об их связи. Однако есть человек, от которого не укрылась природа их отношений, — это Мордред, только что прибывший в Камелот внебрачный сын короля Артура и королевы Моргаузы. Артур предлагает Мордреду стать одним из рыцарей Круглого стола. Однако путь добродетели и добрых дел — не для Мордреда (The Seven Deadly Virtues), который втайне надеется занять трон отца.

Мордред вносит раздор в ряды рыцарей, однако Артур предпочитает мириться с ним как с неизбежным злом. Гвиневера и Артур пробуют отвлечься от мрачных мыслей и забот, однако все попытки приободрить друг друга не могут преодолеть их отчаяние (What Do Simple Folks Do).

В заколдованном лесу Мордер встречается со своей теткой, волшебницей Морганой ле Фэй. Та не может устоять перед сладостями, которыми ее соблазняет племянник, и соглашается сыграть с Артуром безобидную шутку — когда король отправится охотиться, задержать его в лесу на ночь (The Persuasion*). Моргана усыпляет короля Артура, который в компании Пеллинора является в заколдованный лес на охоту, и, пока он спит, воздвигает вокруг него невидимую стену. Поняв, что он заперт в невидимой ловушке, Артур умоляет Пеллинора предупредить Гвиневеру и Ланселота.

Мордред готовится нанести Артуру роковой удар — в сопровождении пяти рыцарей он спешит в покои Гвиневеры, где надеется застать королеву и ее любовника с поличным. По дороге он сталкивается с Пеллинором, который безуспешно разыскивает Ланселота по всему замку. Мордред делает вид, что ему неизвестно, куда отправился фаворит короля.

В это время Гвиневера с горечью говорит своему возлюбленному, что их любовь была обречена с самого начала, и если они были несчастны, когда скрывали друг от друга свою любовь, теперь, когда они, наконец, вместе, они несчастны вдвойне (I Loved You Once in Silence). Ланселот, не в силах наблюдать агонию их любви, умоляет Гвиневеру покинуть вместе с ним Камелот, однако та не может бросить Артура. Ланселот понимает, что единственный выход из ситуации — расстаться с Гвиневерой. Молодые люди в последний раз обнимают друг друга. В этот момент Мордред и его рыцари, незаметно прокравшиеся в комнату, обвиняют Ланселота и Гвиневеру в измене королю. Мордред уводит Ланселота, который клянется спасти возлюбленную.

На площади перед замком разносится песня о судьбе Гвиневеры и Ланселота (Guenevere). Ланселот бежал, а Гвиневера предстала перед судом. Ее признали виновной и приговорили к сожжению на костре. Артур верит в силу закона, а значит, не должен препятствовать правосудию, однако при виде Гвиневеры, которую привели на казнь, он понимает, что не в силах отправить ее на костер. В этот момент на площадь врывается Ланселот в сопровождении французских солдат из Замка Веселой Стражи. Артур испытывает облегчение — Гвиневера будет спасена. Но ради ее свободы Ланселоту придется сражаться со своими бывшими товарищами. «Ты развязал бойню», — упрекает Артура сэр Динадан. Королю приносят меч и доспехи. Ему ничего не остается, кроме как объявить войну французам.

Неделю спустя Артур находится в своем лагере на поле битвы перед Замком Веселой Стражи. Его навещают Ланселот и Гвиневера. Они больше не любовники: Гвиневера удалилась в монастырь. Она сообщает Артуру, что она и Ланселот готовы вместе с ним вернуться в Англию, чтобы попытаться спасти, даже ценой собственной жизни, Круглый стол. Однако спасать уже нечего — рыцарское братство превратилось в толпу алчущих крови мужчин, для которых единственным законом является закон мести, а самым лучшим развлечением — война. Ничто не обратит вспять ход событий — сражение неминуемо. Артур прощается со своим бывшим соратником и в последний раз обнимает любимую жену.

Королю кажется, что рядом с его палаткой кто-то прячется. На требование показаться перед ним появляется четырнадцатилетний подросток. Его зовут Том, он из Уорвика. Наслушавшись рассказов о братстве рыцарей, он прибыл на поле битвы, чтобы сражаться за идеалы Круглого стола. Растроганный Артур приказывает юноше укрыться на время сражения в тылу, а затем вернуться в Англию и хранить в своей памяти истории о Камелоте (Camelot (Реприза)). Затем Артур просит Пеллинора подать ему Эскалибур и производит юношу в рыцари. Теперь он сэр Том из Уорвика. Этот персонаж — своеобразная аллюзия на автора поэмы «Смерть короля Артура», сэра Томаса Мэлори, который происходил из Уорвикшира. Пеллинор удивлен — вместо того чтобы начинать битву, Артур возится с подростком. «Битва уже выиграна, — объясняет Артур своему другу, — пока есть люди, которые помнят о славных днях Камелота. И пусть таких людей немного, но они сияют, как искры на морской глади, освещенной солнцем». Артур крепко сжимает свой меч и отправляется на битву.

«Камелот», с его романтическим настроением, легендарными персонажами и средневековым антуражем, легко принять за волшебную сказку, пусть его герои и не «жили долго и счастливо и умерли в один день». Однако уже в первом, идиллическом, действии мюзикла мир короля Артура и рыцарей Круглого стола приоткрывает свою жестокую, неприглядную сторону. Это мир человеческих слабостей, подавленных инстинктов и страстей.

Страсти, пожалуй, и есть источник поступков в «Камелоте»: Артур страстно мечтает укоренить в этом несправедливом мире новые законы, которые сделают его лучше, Гвиневера — наслаждаться жизнью во всей ее полноте, Ланселот — совместить невозможное: быть другом Артуру и возлюбленным его жене. Герои постоянно оказываются перед выбором — следовать долгу или сердечным порывам. И то, и другое, впрочем, оборачивается для них утратами и разочарованием.

«Камелот» — одно из тех произведений, где нет авторских указаний, когда речь идет о таком тонком предмете, как человеческие взаимоотношения. Эволюция любви Артура и Гвиневеры, Гвиневеры и Ланселота осталась за рамками сюжета: в первом действии зритель становится свидетелем зарождения отношений, а во втором наблюдает их агонию.

Тема невозможности любви (или препятствий на ее пути) так или иначе присутствует во всех мюзиклах Лернера и Лоу. В этом вопросе либреттист Алан Джей Лернер был докой: он 8 раз состоял в браке. В творческом союзе с Лоу он также не отличался постоянством и часто искал сотрудничества на стороне, в то время как Фриц (у которого также не ладилось с женщинами) всю свою жизнь в искусстве хранил верность Алану.

«Камелот», безусловно, не только история адюльтера, но и притча о политическом идеализме. Мюзикл довольно точно отразил состояние американского общества начала 60-х годов XX века: на сцене, как и в реальной жизни, мечта о совершенном мироустройстве разбилась о несовершенство окружающего мира. Неудивительно, что Джон Кеннеди был поклонником «Камелота» и даже отождествлял себя с королем Артуром, а финальная строфа из мюзикла, которая особенно нравилась Кеннеди:

Don’t let it be forgot,
That once there was a spot,
For one brief shining moment
That was known as Camelot

— стала лучшей эпитафией его двухлетнему президентству.

О том, что президент Кеннеди был поклонником мюзикла «Камелот», Алан Джей Лернер узнал из газетного интервью, которое Жаклин Кеннеди дала спустя неделю после гибели супруга. Лернер был шокирован — он приятельствовал с Джоном еще с тех времен, когда они вместе учились в частной школе. То особое значение, которое придавал Кеннеди последним строкам мюзикла, навсегда расставило акценты в спектакле. «С тех пор первый акт стал восприниматься как слабый, а второй — как сильный. Видит Бог, я бы предпочел, чтобы история не была моим соавтором», — писал Лернер в своих воспоминаниях.