Продюсеры

Мюзикл «Продюсеры», прогремевший на Бродвее в начале 2000-х, обязан своим появлением человеку многочисленных талантов — американскому режиссеру, драматургу, актеру, поэту, композитору и продюсеру Мелу Бруксу.

В 1926 году в Бруклине в семье еврейских эмигрантов Макса Камински и Кейт Брукман родился мальчик, которого назвали Мелвином. Через много лет он в качестве псевдонима взял свое уменьшительное имя, прибавил к нему укороченную фамилию матери и вошел в шоу-бизнес и в историю как Мел Брукс.

В детстве Мелвин был хилым и болезненным ребенком, и только своеобразное чувство юмора помогало ему справиться с постоянно падавшими на него шишками. Однажды мальчик решил, что смешить людей куда лучше, чем самому быть объектом насмешки, и стал развлекать своими остротами округу.

Подростком Брукс подвизался в Кэтскиллз (Catskills), популярной у еврейских семей курортной зоне на севере штата Нью-Йорк. Пансионаты Кэтскиллз славились своими артистами разговорного жанра, и многие известные американские комики начинали там свою карьеру.

Но Мелвин, который рос с ухом, прижатым к радиоприемнику, и не только знал наизусть все популярные мелодии, но и мог их спеть, ни разу не сфальшивив, мечтал стать автором песен, таким, как Кол Портер (Cole Porter) или Ирвин Берлин (Irving Berlin). Cвою первую оплачиваемую работу музыканта он получил, будучи барабанщиком собранной им же группы «Мел Брукс и пять колотильщиков жен» (Mel Brooks and the Five Wife Beaters), с которой он выступал в пансионате Butler Lodge. Ведущим программы был некий комик, и однажды, когда он заболел, Мел занял его место. Больше к барабанам Мел Брукс не возвращался. Он стал актером разговорного жанра и в свои шестнадцать лет мог похвастаться личной гримеркой и гонораром 25 долларов в неделю.

В то время вовсю шла Вторая мировая война. Мел покинул Кэтскиллз и поступил в армию, которая сперва направила его на учебу в Военный институт Вирджинии, а затем — в составе инженерных войск — в Бельгию и Германию. Несколькими месяцами позже Германия капитулировала, а Брукс был произведен в капралы. Однако Мел не торопился на родину. Он поступил в так называемую Специальную службу, отвечавшую за развлечения в американской армии, и стал выступать с музыкальными пародиями. Свою военную карьеру он завершил уже дома — в Нью-Джерси.

После войны Брукс продолжил работать в жанре стенд-ап комедии, выступая с шутками и пародиями на кинозвезд. Затем он занялся сочинением сценариев комедийных телесериалов. Мел сотрудничал со своим товарищем времен Кэтскиллз Сидом Сизаром (Sid Caesar) и целых девять лет трудился над скетчами для его программы «Your Show of Shows». Окончательно репутация остроумного сатирика закрепилась за Бруксом благодаря телесериалу о незадачливом секретном агенте Максвелле Смарте Get Smart («Напряги извилины»).

От телевидения до кино, как известно, рукой подать, и деятельный Брукс с увлечением стал осваивать новое пространство. Он поработал актером, режиссером, сценаристом и продюсером. Его первый короткометражный фильм The Critic (1963) — анимационная пародия на артхаусное и эзотерическое кино — был удостоен награды Киноакадемии.

В 1968 году вышел дебютный полнометраждый фильм Мела Брукса «Продюсеры» — черная комедия о двух бродвейских продюсерах-мошенниках.

Идея картины родилась из шутки. В 1966 году на заданный журналистом из «Плейбоя» стереотипный вопрос «Над чем вы сейчас работаете?» Брукс ответил: «Над „Весной для Гитлера“. Это будет пьеса в пьесе или пьеса внутри фильма. Я пока не решил. Веселый дивертисмент об Адольфе и Еве в Берхтесгадене. У Гитлера были и хорошие стороны. Он был отличным танцором — однако никто об этом не знает. У него был любимый попугай по имени Боб — об этом тоже никому не известно. И все это будет показано в пьесе».

Сперва Брукс задумывал «Весну для Гитлера» как сценическое произведение — комедию с музыкой. Вдохновляемый своей женой Энн Бэнкрофт (Anne Bancroft), он написал две песни — центральный номер «Весна для Гитлера» (Springtime For Hitler) и финал «Узники любви» (Prisoners of Love). Однако ни один театральный продюсер не захотел иметь с Бруксом дела. В пьесе было слишком много персонажей, слишком много сцен и слишком много музыкантов, которым нужно было исполнять слишком мало номеров.

Брукс очень хорошо знал среду, над которой безжалостно посмеялся в своем фильме. С юных лет он находился под очарованием Бродвея и стремился найти там свое место. Мел сочинил комедийные скетчи для шоу New Faces of 1952 и либретто к двум с треском провалившимся мюзиклам. Главного героя ленты — продюсера Макса Биалистока — ему даже не пришлось выдумывать. «Я работал на продюсера такого типа. У него был офис на Сорок Восьмой улице с огромным полукруглым окном. Не думаю, что он поставил хоть один хит. Я был его помощником, он же педантично и неутомимо занимался свирепой любовью с восьмидесятипятилетними старушками на потертом кожаном диване. Обычно он говорил: «Мел, сходи-ка за Белой Совой» — так назывался его любимый сорт сигар. И это был способ выпроводить меня из офиса на 45 минут, чтобы он успел обработать бабушек и привести себя в порядок. Но они все давали ему деньги. И он методично выписывал чек на «Наличность» — так обычно назвалась его последняя пьеса. «Наличность».

Единственным продюсером, который, по мнению Брукса, мог взяться за картину с таким сюжетом, был Сидни Глaйзер (Sidney Glazier). В поисках средств Глейзер обратился к Луису Вольфсону (Louis Wolfson), известному филантропу и поклоннику скачек, который дал половину необходимой суммы (фильм обошелся его создателям в скромные по современным меркам 941 000 долларов). Другим инвестором стал Джозеф И. Ливайн (Joseph E Levine). Он поставил перед режиссером единственное условие — изменить название фильма «Весна для Гитлера» на что-то менее шокирующее, и картина стала называться «Продюсеры».

В фильме Мела Брукса вышедший в тираж бродвейский импресарио Макс Биалисток (Зиро Мостель/Zero Mostel), знакомится с бухгалтером-неврастеником Лео Блумом (Джин Уайлдер/Gene Wilder). Проверяя финансовые отчеты Макса, Лео случайно изобретает способ быстрого обогащения: достаточно найти обреченный на неуспех мюзикл и собрать на его постановку в десятки раз больше, чем требуется, денег, а после того, как шоу провалится в день премьеры, прикарманить непотраченное.

Биалисток и Блум покупают права на кошмарную с их точки зрения пьесу «Веселый водевиль с участием Адольфа и Евы в Берхтесгадене», написанную бывшим нацистом (Кеннет Марст/Kenneth Marst), нанимают самого бездарного и претенциозного режиссера Бродвея (Кристофер Хьюит/Christopher Hewett) и берут на главную роль постоянно пребывающего в наркотическом дурмане хиппи Лоренцо Сент-Дюбуа по прозвищу ЛСД (Дик Шоун/Dick Shawn).

Критики и широкая публика не оценили кинодебют Брукса — фильм провалился. Утешительным призом стал «Оскар» за лучший оригинальный сценарий и статус культового кино в университетской среде и у фанатов Бродвея. Некоторому успеху картины в Великобритании поспособствовал знаменитый актер и режиссер Питер Селлерс (Peter Sellers). Посмотрев фильм Брукса на частном кинопросмотре, он на собственные деньги разместил в газете Sunday Times рекламу, в которой утверждал, что «Продюсеры» — одна из величайших комедийных картин из всех, что он видел.

В 70–80-е годы карьера Мела Брукса развивалась достаточно успешно — он снял почти десяток фильмов, главным образом кинопародий («Сверкающие седла» (Blazing Saddles, 1974), «Молодой Франкенштейн» (Young Frankenstein, 1975), «Всемирная история. Эпизод 1» («History of the World: Part I, 1981»), «Космобольцы» (Spaceballs, 1987), «Робин Гуд: Мужчины в трико» (Robin Hood: Men in Tights, 1993) и др, однако к концу 90-х солнце Брукса закатилось, и сам он все больше напоминал своего героя Биалистока.

Весной 1998-го в офисе Мела раздался судьбоносный телефонный звонок. Это был Дэвид Геффен, один из крупнейших американских медиамагнатов. Он предлагал сделать из фильма «Продюсеры» мюзикл. Геффен не был первым, кто пытался уговорить Мела превратить «Продюсеров» в бродвейское шоу, однако именно ему хватило аргументов и настойчивости. «Он вцепился в меня как терьер», — воспоминал впоследствии режиссер, который и сам был не против смахнуть пыль со своего имени. Все, что требовалось для триумфального возвращения, — это партитура.

Когда в далеком 1935 году девятилетним мальчиком Мел посмотрел в театре мюзикл Кола Портера Anything Goes, он сказал сопровождавшему его дяде Джо: «Вот чем я буду заниматься, когда вырасту. Я хочу написать все песни, которые написал Кол Портер». «Так и будет малыш, так и будет», — ответил дядя Джо, который оказался провидцем. И хотя за свою долгую жизнь Брукс толком не овладел музыкальной грамотой, он с легкостью сочинял песни для своих скетчей, телевизионных шоу и фильмов.

Дэвид Геффен не был уверен в композиторских способностях Брукса и настоял на том, чтобы он объединился с опытным композитором и либреттистом Джерри Херманом (Jerry Herman). Мудрый Джерри, который был знаком с песенным творчеством Мела Брукса, отказался и благословил его на самостоятельную работу: «У вас уже есть две важных песни, все, что вам надо, — это написать еще дюжину, и так вы получите бродвейскую партитуру».

Для работы над сценарием Брукс позвал своего многолетнего соавтора писателя Томаса Миэна (Thomas Meehan), автора либретто популярного бродвейского мюзикла «Энни» (Annie). Ставить шоу пригласили англичанина Майка Окрента (Mike Ockrent, «Crazy for You»), а его жена Сьюзан Строман (Susan Stroman, «Contact», «Crazy for You») взяла на себя хореографию. Брукс обставил свою первую встречу с супругами в своем обычном стиле. Едва перед ним распахнулась дверь нью-йоркской квартиры Строман и Окрента, Мел запел свою песню «That Face» и протанцевал весь путь до дивана. Приземлившись на него, он представился: «Привет, я — Мел Брукс». Окрент, Строман и Брукс договорились о работе над шоу, а песня «That Face» стала открывающим номером второго акта.

После того как Майк Окрент скончался от лейкемии в декабре 1999 года, его обязанности взяла на себя Сьюзан.

В начале 2000-го года Дэвид Геффен, у которого были обязательства перед кинокомпанией DreamWоrks, покинул проект, и творческой команде пришлось ускорить работу, чтобы представить мюзикл новым продюсерам. Примерно в то же время к создателям спектакля присоединился Глен Келли (Glen Kelly), аранжировщик и музыкальный руководитель. По рассказам Брукса, Келли брал его простенькие 32-тактные песенки, напетые на магнитофон, и превращал их в «шикарные бродвейские мелодии».

На роль Макса Биалистока был только один кандидат — Натан Лейн. Брукс предложил ему эту роль еще в 1998 году. «Я жил в Париже в отеле «Ритц», — вспоминал актер. — Однажды я отправился в бассейн, там плавала какая-то парочка. Когда их головы показались из воды, я узнал Мела Брукса и его жену Энн Бэнкрофт. Брукс сказал: «Я работаю над мюзиклом по „Продюсерам“. И я хочу, чтобы вы сыграли Макса».

Несколькими годами позже, когда Натан заменял знаменитого американского юмориста Дэвида Леттермана (David Letterman) в его телешоу «The Late Show», Брукс принес с собой на передачу настоящий контракт на участие в шоу, и Лейн охотно его подписал.

В апреле 2000 года состоялась первая читка мюзикла для представителей трех крупнейших владельцев бродвейских театров — The Shuberts, The Nederlanders и Jujamcyn. Роль Макса Биалистока исполнял Натан Лейн, актер Эван Паппас (Evan Pappas) играл Лео Блума. Успех был оглушительным, и многие захотели вложить деньги в постановку. Компания Jujamcyn, владеющая театром «Сент Джеймс» (St. James Theatre), возглавила этот впечатляющий список.

В октябре того же года подтвердились слухи о том, что на роль робкого бухгалтера Лео Блума приглашен известный актер театра и кино Мэттью Бродерик (Matthew Broderick). Месяцем позже начался кастинг. По словам Cьюзан Строман, всех, кто приходил на прослушивание, просили спеть, станцевать и рассказать анекдот. «Тех, кому удавалось нас рассмешить, мы взяли в шоу».

В феврале 2001 года в чикагском театре Cadillac Palace начались пробные показы. Все спектакли (а мюзикл шел в Чикаго почти месяц) проходили при аншлагах. 11 марта в Edison Recording Studio (Нью-Йорк) состоялась запись бродвейского альбома.

Все с нетерпением ждали открытия мюзикла на Бродвее. Только предварительные продажи билетов составили 17 миллионов долларов — пусть в два раза меньше, чем в случае с мюзиклом-рекордсменом «Мисс Сайгон», но все же достаточно внушительная сумма для американского музыкального театра.

Премьера «Продюсеров» состоялась 19 апреля 2001 года на сцене театра «Сент-Джеймс». Критики были единодушны в своих восторженных рецензиях, и спектакль мгновенно стал сенсацией. 20 апреля шоу реализовало билетов на три миллиона долларов и таким образом побило рекорд по продажам за один день.

Как театральный продукт «Продюсеры» не были откровением — музыкальный материал не отличался новаторством, а неполиткорректный юмор, который шокировал в конце 60-х, утратил к 2000-м свою эпатажность. Это было классическое бродвейское шоу — очередная вариация на тему американской мечты, без излишнего морализаторства высмеивающая нравы шоу-бизнеса и пародирующая бродвейские штампы. Успех мюзикла показал, что именно в таком спектакле нуждался подуставший от эпических британских мюзиклов и местных экспериментальных постановок зритель. В конце концов, когда-то на Бродвей приходили отдохнуть и посмеяться, и «Продюсеры» показали, что музыкальная комедия востребована как никогда.

«Продюсеры» стали героями церемонии вручения премий «Тони», завоевав награды в 12 номинациях («Лучший мюзикл», «Лучшее либретто мюзикла» (Мел Брукс, Томас Михан), «Лучшая оригинальная партитура» (Мел Брукс), «Лучший исполнитель главной роли в мюзикле» (Натан Лейн), «Лучшая исполнительница второстепенной роли в мюзикле» (Кейди Хаффман/Cady Huffman), «Лучший исполнитель второстепенной роли в мюзикле» (Гэри Бич/Gary Beach) , «Лучшие оркестровки» (Даг Бестерман/Dag Besterman), «Лучшая хореография» (Cьюзан Строман), «Лучшая сценография» (Робин Вагнер/Robin Wagner), «Лучшее световое оформление» (Питер Качоровски/Peter Kaczorowski), «Лучшие костюмы» (Уильям Айви Лонг/William Ivey Long) и «Лучшая режиссура» (Сьюзан Строман)). В своей благодарственной речи Брукс не забыл сказать спасибо своей жене Энн Бэнкрофт и Адольфу Гитлеру.

Однако фортуна оказалась переменчивой. Через год после премьеры Лейн и Бродерик покинули мюзикл, и это обстоятельство привело к падению сборов и разочарованию инвесторов. Ситуацию исправило возвращение, на ограниченный срок (с 30 декабря 2003 по 4 апреля 2004), Натана и Мэттью в проект. Продажи тут же подскочили, и «Продюсеры» установили новый рекорд ежедневных продаж — три с половиной миллиона долларов. Спектакль — уже без его главных звезд — шел на Бродвее еще несколько лет и закрылся 22 апреля 2007 года. Всего мюзикл был показан 2502 раза.

Успех «Продюсеров» не ограничился Бродвеем. Начиная с 2002 года две труппы мюзикла объездили 74 города США. Стационарные постановки были осуществлены в Лос-Анджелесе и в сокращенном виде в Лас-Вегасе, где роль Роджера Де Бри сыграл Дэвид Хассельхофф (David Hasselhoff).

В 2004 году мюзикл открылся в лондонском Уэст-Энде. Первоначально Макса Биалистока должен был сыграть актер Ричард Дрейфус (Richard Dreyfuss), однако накануне премьеры он покинул постановку. Положение спас Натан Лейн, согласившийся выступить в своей коронной роли в Лондоне. Уэст-эндские «Продюсеры» пользовались не меньшим зрительским и коммерческим успехом, чем американский оригинал. Последнее представление мюзикла прошло 6 января 2007 года. В феврале того же года спектакль отправился в турне по стране.

В 2005 году студия Universal выпустила киноверсию мюзикла. Актерский состав возглавили Мэттью Бродверик и Натан Лейн. На роль Уллы пригласили Уму Турман (Uma Thurman), а роль Франца Либкинда была предложена Уиллу Ферреллу (Will Ferrell). Режиссером фильма стала Сьюзан Строман.

«Продюсеры» пользуются огромной популярностью в мире. Мюзикл был переведен на 15 языков, включая японский, греческий и иврит, и ставился в таких городах, как Сидней, Торонто, Токио, Милан, Будапешт, Мадрид, Вена, Прага, Стокгольм, Братислава, Хельсинки, Афины, Рио-де-Жанейро, Берлин и др.

23 апреля 2009 года в московском театре «Еt Cetera» состоялась премьера русскоязычной постановки. Художественный руководитель театра Александр Калягин и продюсер Давид Смелянский получили трехгодичную лицензию с правом адаптации мюзикла для российской аудитории. На русский язык «Продюсеров» перевели Ирина Лычагина и Алексей Кортнев, режиссером спектакля стал Дмитрий Белов, а танцы поставила хореограф Жанна Шмакова. Главные роли на премьере исполнили Максим Леонидов и Егор Дружинин. Постановка в театре «Et Cetera» во многом сделана по мотивам бродвейского оригинала и не уступает ему в размахе. В спектакле используется 19 смен декораций и более 300 костюмов, задействованы живой оркестр и внушительная массовка.

Сюжет мюзикла таков. Вечерний Нью-Йорк на пороге лета 1959 года. В знаменитом бродвейском театре «Шуберт», повидавшем немало хитов, только что провалился очередной мюзикл продюсера Макса Биалистока «Забавный парнишка» по шекспировскому «Гамлету». Выходящие из дверей театра зрители восклицают: «Ему снова это удалось — худшее шоу в городе» (Opening Night). Поверженный, но не сломленный продюсер заявляет толпе, что он когда-то был и еще будет королем Бродвея (The King of Old Broadway).

Через несколько недель после провала, в обшарпанном офисе Макса, который также служит ему домом, появляется неожиданный визитер — Леопольд Блум, скромный сотрудник бухгалтерской конторы «Уайтхолл и Маркс». Фирма направила его проверить финансовую отчетность Биалистока.

Вслед за Блумом в дверь офиса стучится одна из престарелых инвесторш Макса, и тот спешит спрятать не вовремя явившегося клерка в ванной комнате. Резвая старушка вовлекает Биали в сексуальную игру. Их прерывает Лео, который высовывается из своего укрытия. Макс выпроваживает распалившуюся бабушку, не забыв, впрочем, забрать у нее чек на свою новую пьесу под названием «Наличность».

Застенчивый бухгалтер не в восторге от поведения Макса, но с другой стороны, он не может не восхищаться им, потому что Макс Биалисток — знаменитый импресарио. Лео признается Максу, что у него есть тайное желание — стать продюсером на Бродвее.

Приступив, наконец, к своим обязанностям, Лео обнаруживает у Макса несоответствие в расходах — похоже, Макс присвоил себе две тысячи из денег, собранных им для постановки «Забавного парнишки». Макс умоляет бухгалтера скрыть недостачу... «А ведь при определенных обстоятельствах продюсер может сделать себе состояние не на успехе, а на провале», — бормочет себе под нос Лео. Достаточно собрать миллион долларов, поставить провальный спектакль за сто тысяч, а остальные положить себе в карман. Но это, конечно игра ума. Макс, потрясенный открывающимися перспективами, сразу же разрабатывает план, цель которого — заработать два миллиона (по одному на участника концессии) и отправиться в Рио. Осталось убедить Блума, что у них все получится (We Can Do It).

Но Лео слишком нерешителен, чтобы рискнуть. Сидя за своим столом в ненавистной ему конторе, где он всего лишь маленький винтик, Лео Блум предается фантазиям, в которых он — знаменитый бродвейский импресарио, окруженный толпой шикарных танцовщиц (I Wanna Be A Producer). А ведь Макс Биалисток только что приоткрыл для него дверь в этот удивительный мир! Лео увольняется с работы и устремляется обратно в офис к Биалистоку.

Новоиспеченные компаньоны открывают совместное дело под названием «Биалисток и Блум — театральные продюсеры». Следующий шаг — найти наихудшую из когда-либо написанных пьес, которая наверняка провалится. Наконец, к ним в руки попадает сценарий под названием «Весна для Гитлера, Веселый водевиль с участием Адольфа и Евы в Берхтесгадене», написанный бывшим нацистом Францем Либкиндом.

Лео и Макс отправляются на встречу с автором. Они застают Либкинда на крыше, где он в компании своих голубей предается воспоминаниям о славных деньках в старой доброй Баварии (In Old Bavaria). Франц на седьмом небе от того, что кто-то заинтересовался его пьесой, однако отказывается уступить права, пока Лео и Макс не споют и не станцуют вместе с ним под любимую мелодию фюрера (Der Guten Tag Hop-Clop). Что ж, ради контракта новоиспеченные компаньоны готовы не только сплясать, но и нацепить себе на рукав повязку со свастикой и принести страшную клятву Зигфрида.

Затем продюсеры навещают известного бродвейского режиссера Роджера Де Бри и его ассистента-любовника Кармен Гиа. Де Бри встречает их в роскошном серебряном платье в стиле ар-деко — он готовится к конкурсу на лучший маскарадный костюм. «Весна для Гитлера — неплохая пьеса», — рассуждает Де Бри, но ее тема — Вторая мировая война — слишком депрессивная и мрачная для музыкального спектакля. Пьесу надо сделать пожизнерадостнее, поголубее (Keep It Gay), и тогда она наверняка получит премию «Тони». Позволив Максу и Лео поуговаривать себя, Де Бри подписывает контракт.

Макс и Лео чувствуют себя победителями — им удалось нанять самого бездарного режиссера на свете! Друзей ожидает еще один сюрприз — в офисе появляется шикарная блондинка из Швеции по имени Улла. Она хочет, чтобы ее прослушали в мюзикл, и устраивает для продюсеров эффектное выступление (When You’ve Got It, Flaunt It). Сраженный ее талантами Макс готов предложить ей любую роль, но репетиции еще не начались, поэтому он предлагает ей должность секретарши в своем офисе.

Теперь осталось собрать деньги. Макс объясняет Лео, что продюсеры никогда не вкладывают собственные деньги в шоу. Для этого у Макса есть сотни старушек, которые охотно инвестируют свои доллары в его проекты. Охмуряя одиноких старых леди, которые просто не могут устоять перед его сокрушительным обаянием (Along Came Bialy), Макс собирает два миллиона.

Второй акт начинается в офисе компании Bialystock & Bloom’s, начисто переделанном Уллой в стиле шведского модерна — выкрашенном в белый цвет. Макс отправляется в театр «Шуберт», чтобы оплатить аренду. Оставшись наедине, Улла и Лео признаются друг другу в любви (That Face).

Дела с постановкой продвигаются. Кастинг в самом разгаре. Кармен Гиа разучивает с толпой Гитлеров танцевальные па, их сменяет группа фюреров, ожидающих вокального прослушивания. Один претендент ужаснее другого. Не выдержав надругательства над любимой песней, Франц Либкинд демонстрирует, как нужно ее правильно исполнять (Haben Sie Gehört Das Deutsche Band?). «Вот наш Гитлер», — объявляет Макс.

Настает время премьеры (Opening Night (Reprise)). Наивный Лео совершает ужасный в глазах людей театра промах — желает всем удачи. Роджер, Кармен и Франц объясняют ему, почему этого нельзя делать (You Never Say Good Luck On Opening Night). Макс решает обратить плохую примету в свою пользу и потихоньку продолжает желать всем сломать ногу — так в американском театре звучит пожелание удачи артистам. В подтверждение театрального суеверия Франц Либкинд ломает ногу. У Франца нет дублера, поэтому Гитлера придется играть самому Де Бри.

На сцене театра «Шуберт» идет премьера нового мюзикла. Роджер возглавляет кордебалет из степующих штурмовиков и девушек в причудливых нарядах (Springtime For Hitler). Кажется, что никогда еще Бродвей не видел более оскорбительного и безвкусного зрелища. Однако публика в восторге от спектакля.

На следующий день в своем офисе Макс и Лео просматривают утренние газеты, и к своему ужасу обнаруживают хвалебные рецензии, в которых их мюзикл всерьез называют шедевром. Продюсеры в отчаянии — они сделали все, чтобы спектакль провалился, однако в результате получили хит (Where Did We Go Right?).

В страхе перед разоблачением Лео решает выйти из игры и сдаться властям. Осталось отобрать у Макса бухгалтерские книги, однако Макс не собирается так просто с ними расстаться... В разгар драки в офисе появляются опьяненные успехом Де Бри и Кармен. Макс бросается на них с обвинениями... Выяснение отношений прерывается с появлением обезумевшего Франца Либкинда. Его обожаемый Гитлер был выставлен в спектакле идиотом! Драматург открывает пальбу по унизившим фюрера деятелям шоу-бизнеса. В страхе, что Либкинд действительно застрелит его и Лео, Макс подначивает немца расправиться с актерами — ведь именно благодаря их игре публика смеялась над Гитлером... На звуки выстрелов прибегают полицейские. Франц не намерен сдаваться и устремляется прочь, поскальзывается и... ломает вторую ногу.

Служители порядка берут под стражу Макса, а заодно прихватывают найденные ими подозрительные бухгалтерские книги. Перепуганный Лео наблюдает за происходящим из укрытия... Приходит Улла. Она успокаивает своего любимого и убеждает его не сдаваться полиции — лучше вместе с нею и двумя миллионами убежать в Рио! (That Face (Reprise)).

Ожидающий в камере суда Макс получает открытку из Бразилии, в которой Лео и Улла описывают свою разгульную жизнь. «Кто бы мог подумать, что простой счетовод станет моим Иудой!» — сокрушается Биалисток и прокручивает в своей голове гениальный план, который привел его в тюрьму (Betrayed).

В суде Биалисток произносит речь о том, что, будучи лживым, двуличным и бессовестным человеком, каким и должен быть настоящий продюсер, он впервые встретил партнера, которому доверился, а тот его предал. В этот момент под звуки самбы появляются Лео и Улла, успевшие стать за время своих бразильских каникул мужем и женой. Лео возвращает украденные деньги и занимает место рядом со своим компаньоном. Почему же бухгалтер вернулся? Лео говорит, что находясь в Рио, он понял, как много значили для него дружба с Максом Биалистоком. Ведь до встречи с ним Лео Блум был никем... Да и сам Макс не может отрицать, что знакомство с Лео его тоже изменило (Til Him). Растроганный этим гимном мужской дружбе, судья приговаривает всех участников аферы к пяти годам заключения, которые они будут отбывать вместе в знаменитой неприступной тюрьме Синг Синг.

Но и за решеткой Макс и Лео не успокаиваются. Силами заключенных они ставят мюзикл «Узники любви» (Prisoners Of Love). Под впечатлением от волшебной силы искусства, которая «наполнила радостью и смехом сердце каждого убийцы, насильника и сексуального маньяка в тюрьме Синг Синг», губернатор прощает продюсеров.

Вернувшись в Нью-Йорк, Лео и Макс организуют показы «Узников любви» в театре «Шуберт». Главную роль снова исполняет Роджер Де Бри, а его партнершей становится Улла (Prisoners Of Love (Leo and Max)). Стоя на улице перед театром, где их шоу идет уже четыре года, продюсеры Макс Биалисток и Леопольд Блум отмечают свой триумф.

История Макса и Лео рассказана до конца и артисты «Продюсеров» прощаются с публикой (Goodbye).