Продюсеры

Конечно, в российской версии «Продюсеров» все не так гладко, как на родине мюзикла. Егор Дружинин (Лео Блум) лучше танцует, чем поет, а Максим Леонидов (Макс Бьялосток) лучше поет, но не силен по пластической части.

...Лучше всех оказались актеры самого театра «Et Cetera» — Алексей Черных и Наталья Благих. Он играет режиссера де Бри, а заодно и Гитлера в собственном шоу; она — шведскую певичку, по совместительству секретаршу Уллу. Эти двое чрезвычайно точны и в пении, и в движении. К тому же, они весьма обаятельны и выразительны драматически. Могли бы проснуться «звездами», если бы здесь был Бродвей.

...За тексты песен в «Продюсерах» отвечал <...> Алексей Кортнев, а он умеет как-то очень элегантно сочетать верность оригиналу с узнаваемыми реалиями нашей жизни, равно — и политическими, и бытовыми.

Можно, разумеется, укорить театр в том, что на главные роли искали актеров «на стороне» <...> но можно отнестись и к этому иначе: театр удачно сочетает чисто бродвейский кастинг с нашими театральными традициями. <...> Cреди тех, о ком хочется сказать хорошие слова, — Алексей Черных (он играет нанятого продюсерами бездарного режиссера-гея), Наталья Благих (она выступает в роли экстравагантной шведки Уллы), в нескольких небольших ролях запоминается колоритная Марина Черакова. Все они — из труппы Et Cetera.

На роль Макса Бьялостока <...> пригласили Леонидова (и Мазихина). Не менее хорош и его партнер по беспроигрышно провальной идее постановки мюзикла «Весна для Гитлера» бухгалтер Лео Блум (Егор Дружинин). В этом случае чувствуется бродвейская выучка, какая-то фантастическая точность и естественность каждого жеста в сочетании с редким для танцующего актера сценическим обаянием. Вероятно, петь Дружинину труднее, чем перепрыгивать через препятствия, которые возникают у него на пути, но и из этой закавыки он выходит с честью, переводя пение в мелодекламацию.

Самое трудное в этой истории, бесчисленные шутки «на грани» — над евреями, над геями, над Гитлером, над много чем еще — театр преодолевает с честью. Даже трудно сказать, за что этот спектакль стоит поругать, чтобы вовсе не показаться рекламным агентом. Ну, идет долго. Три с половиной часа. Но это — почти единственное, в чем можно его упрекнуть.

...Зрители то и дело покатываются со смеха, благо, постарались переводчики Ирина Лычагина и Алексей Кортнев. <...>Правообладатели дали русским постановщикам больше свободы, чем прочим, и переводчики не отказали себе в удовольствии насытить тексты знакомыми публике реалиями. Иногда отечественные приметы выглядят в спектакле не ироническими ремарками, а подсказками для совсем тупых. Так, перед появлением режиссера Роджера Де Бри оркестр наигрывает «Голубую луну» Бориса Моисеева. Благо, таких решений в спектакле немного. И к чести исполнителя роли Де Бри Алексея Черных играет он отнюдь не гея-клоуна со всеми стандартными ужимками, а хоть и карикатурный, но полномерный, объемный характер.

...Нацизм в США — почти такой же отвлеченный объект насмешек, как и геи, в России же ко всему, что связано с этой темой, отношение в высшей степени серьезное. Поэтому если, например, в лондонской версии «Продюсеров» мюзикл «Весна для Гитлера» выглядел отдельной вызывающей восхищение постановкой, отточенной до каждого стежка на кителе Гитлера, то в Et Cetera это почти гайдаевская комедия, хоть и со свастиками. На общем фоне мюзикла она не выглядит ярким пятном, она вписана в общую динамику и потому шокирующего эффекта не производит даже на тех, кто с сюжетом «Продюсеров» незнаком.

...Наконец, продюсеры почти попали в точку с лидирующим актерским дуэтом. Егор Дружинин (Блум) не стремится к вокальным высотам, но невероятно пластичен, и костюм застенчивого бухгалтера сидит на нем как влитой. Максим же Леонидов, наоборот, в высшей степени музыкален и если не совпадает с идеальным Бьялостоком, то только по типажу.

...Где театр, играющий Чехова, Сухово-Кобылина и Беккета, достал таких длинноногих актрис с фантастическими контурами, откуда у труппы такая прыгучесть, пластика и способность существовать в музыке, как дельфин в океане. Каким образом в крошечной оркестровой яме образовался классный джаз с таким плотным звуком и заразительным драйвом (дирижер Виктор Луценко). И наконец, откуда на Мясницкой взялось такое безупречное чувство Бродвея?

Но они владеют и тем, чем не владеет выдрессированный Бродвей, — навыком играть многослойно и личностно. На Бродвее идеально отрабатывают цепь приколов, из которых сложена роль, доводят все до совершенства. Впечатление смазанной машины с идеально притертыми деталями: всё работает на автомате. Русский актер к такому мало приспособлен: ему не хватает спортивности. Поэтому большинство наших мюзиклов разболтанны. «Продюсеры» — один из немногих случаев, когда исполнители искренне восхищены Бродвеем, ценят эту его отточенность и хотят быть на его уровне — что вполне удается. Но при этом спектакль заряжен тем искренним творческим азартом, какого на Бродвее не бывает. <...>

Режиссер придумал множество деталей, мизансцен и трюков, которых нет на Бродвее. Сцена Et Cetera с ее уникальным техническим оборудованием позволила сделать шоу, которое кажется масштабнее и эффектнее бродвейского. И меня восхитило мастерство, с которым авторы спектакля обошли все Сциллы и Харибды взрывоопасного сюжета: высмеивая пошлость, проще всего в нее же и скатиться.